СОДЕРЖАНИЕ

УГРОЗА РЕАЛЬНА

Таким образом, можно говорить о предстоящем существенном повышении содержания в почвах и живом веществе таких элементов, как мышьяк, ртуть, свинец, кадмий, молибден, ванадий, медь, цинк. Особенно устойчиво концентрируются металлы в гумусовом горизонте черноземных почв.

В естественном состоянии, в конкретных ландшафтах перечисленные микроэлементы находятся «по разные стороны» от пороговых концентраций.

В одних случаях ощущается их недостаток (например, в тайге не хватает кобальта и меди), в других — избыток, особенно в районах рудопроявлений. Следовательно, техногенное рассеивание металлов (непреднамеренное!) в одних случаях может оказаться полезным, в других — вредным. В целом же, очевидно, гораздо чаще придется иметь дело с нежелательным избыточным поступлением металлов в гумусосферу, с нарастающим загрязнением почвенного покрова чуждыми ему соединениями.

Примечательно, что если взять отношение среднего содержания всех только что упомянутых металлов, от мышьяка до цинка, в золе растений к их содержанию в горных породах, то во всех случаях величина этого отношения будет меньше 1,0, а для ртути, свинца, кадмия, ванадия — около 0,1 и меньше. Видимо, растения вовсе «не склонны» усваивать эти четыре токсических элемента, избегают их, отвергают.

Далее, известно, что при медленном повышении фонового содержания металлов в окружающей среде растение может в течение некоторого времени сопротивляться накоплению нежелательных ионов и поддерживать стабильность содержания микроэлементов¹.

Отметим и то, что в растительном мире фактор отбора работает и по отношению к химизму окружающей среды. Давно известно, что старые отвалы заброшенных рудников, где содержание токсичных элементов в почвенном покрове может в сотни и тысячи раз превосходить фоновые значения, со временем постепенно заселяются растениями, произрастающими на окружающих землях.

«Поселенцы» выглядят по-разному

Наряду с явно угнетенными и больными можно сплошь и рядом встретить нормально развитые растения — проявляются большие различия в индивидуальной восприимчивости к ядам. В то же время экземпляры, пересаженные с участков, не испытавших техногенного воздействия, быстро погибают, их убивает непривычно высокое содержание металлов в почве.

Приведенные факты говорят о том, что растения способны приспособляться и до каких-то пределов выдерживать нарастающий металлический пресс.

Но ищут выход даже через донца

Изъеденных коррозией канистр

Живые всходы. Ввысь их тянет солнце...¹

А человек? Две тысячи лет назад понтийский царь Митридат VI регулярно принимал яды в небольшом, но постепенно возрастающем количестве, чтобы остаться в живых при любой попытке отравить его. В конце концов он мог совершенно безвредно поглощать такие дозы, которые были бы смертельными для всякого другого. Теперь в медицинской литературе термин «митридатизм» используется для обозначения невосприимчивости к ядам.

В специальных работах описаны случаи редкой устойчивости по отношению к профессиональным отравлениям.

В I главе упоминалась арсенофагия — привычное и без видимого вреда поглощение больших доз мышьяка.

Сравнивалась заболеваемость и смертность от рака легких среди двух групп городских жителей — коренных горожан и тех, которые родились в сельской местности (возраст и привычка курить были учтены). Вторая группа оказалась более уязвимой. Это можно рассматривать как свидетельство того, что у коренных горожан развиваются привыкание и сопротивляемость по отношению к неблагоприятным воздействиям внешней среды².

И все же возможность приспосабливания, сопротивления, самоочищения живых организмов имеет границы, и если геохимические характеристики почвенного покрова и поверхностных вод многих территорий заметно изменятся, это должно серьезно сказаться на всем органическом мире — от простейших до человека. Ртуть, свинец, никель, кадмий препятствуют развитию почвенной микрофауны.

«...Если мы будем продолжать накапливать... металлы в почве, ее способность поддерживать жизнь растений... катастрофически уменьшится. Возможно также, что новые металлоорганические соединения, безопасные для злаков, попадут с ними в организм человека, где они могут стать уже не столь безопасными»³,— пишет американский ученый-биолог Б. Коммонер.

В докладе на открытии X Международного конгресса почвоведов в Москве в августе 1974 г. советский ученый В. А. Ковда — в то время президент Международного общества почвоведов и президент Международного научного комитета по проблемам окружающей среды — специально остановился на проблеме опасного роста фоновых концентраций микроэлементов, связанного с техногенными влияниями. Вокруг современных мегагородов и индустриальных предприятий, вдоль транспортных магистралей появляются «антропогеохимические неоаномалии».

Плохо то, что в отличие от воды и воздуха очистить почву от микроэлементов при современном уровне знания невозможно.

Резкое изменение химизма окружающей среды, нарастание концентраций тяжелых металлов действуют как фактор, значительно увеличивающий число мутаций — спонтанно возникающих и передающихся по наследству изменений в организмах. Вспомним хотя бы те отклонения от нормы, которые характерны для многих растений в местах неглубокого залегания руды.

Рост числа носителей мутантных генов расшатывает популяцию. Если говорить о человеке, то мутанты в гораздо большей степени подвержены врожденным порокам физического и умственного развития, наследственной патологии, бесплодию, детской смертности; они обнаруживают предрасположенность к ряду тяжелых болезней.

¹ Стабильность может поддерживаться не только благодаря «заслону» на пути нежелательных ионов, но и за счет выброса растениями токсичных элементов вместе с парами транспирационной воды. Именно таким образом избавляются растения от ртути на Гавайских островах.

² Мартынов Л. Тяга к солнцу.

³ Но медаль имеет и оборотную сторону. Увеличение числа аллергических заболеваний — другая реакция, которая следует на относительно слабое изменение химизма среды.

⁴ Коммонер Б. Замыкающийся круг. Л., Гидрометеоиздат, 1974