СОДЕРЖАНИЕ

БЕССИЛЬНАЯ ВОДА

«Кто бессильной воды изопьет — вовсе ослабеет»,— говорится в русской сказке о трех царствах — медном, серебряном и золотом. Такая вода возможна не только в сказке.

В 1633 г. в Московском Кремле закончили сооружение водопровода, который снабжался из колодца в нижнем этаже Свибловой башни, стоящей при слиянии Неглинки и Москвы-реки. Его описание содержится в книге Н. И. Фальковского «Москва в истории техники».

Воду качали при помощи «водяного взвода», т. е. подъемной машины; с тех пор Свиблова башня стала называться Водовзводной. Машину приводили в движение лошади. Из резервуара в верхнем ярусе башни вода самотеком поступала по трубам в следующий резервуар — водовзводную палату.

Оттуда по трубам, проложенным в земле, она шла в разные стороны — к Сытному, Кормовому, Хлебенному, Конюшенному и Потешному дворам, на поварни, в сады и палаты. Все здания были снабжены собственными водоразборными «ларями».

Важная деталь: и основной водонапорный резервуар, и лари были выложены листовым свинцом и опаяны оловом. Трубы были тоже из свинца.

Расстояние от Водовзводной башни до наиболее удаленной части водопровода составляло 400—450 м. Вода поднималась на высоту 35—40 м. Расход воды составлял около 1 л/с; ее суточная подача была равна 50 куб. м.

Водопровод действовал до пожара 1737 г., после чего, видимо, не был возобновлен. Сейчас от водовзводного устройства не сохранилось никаких следовв 1805 г. обветшалая Водовзводная башня была разобрана до самого фундамента. К 1807 г. ее возвели снова, но через 5 лет уходившие из Москвы французы взорвали башню, превратив ее в груду камней.

В современном виде, такой, какой она изображена на купюрах трехрублевого достоинства, башня существует после восстановительных работ 1816—1819 гг.

Итак, в течение почти ста лет, с 1633 по 1737 г., царский дворец снабжался водой, которая находилась в постоянном контакте со свинцом.

Она последовательно и с остановками проходила через резервуар в верхнем ярусе Водовзводной башни, затем через водовзводную палату, водовзводный чердак и ларь. Благодаря этим четырем бассейнам использовалась практически непроточная вода.

Особенно токсичной она была по утрам — после ночного неподвижного стояния в свинцовых резервуарах и трубах.

Какой могла быть концентрация свинца в подобной воде?

Об этом можно судить по анализам, сделанным летом 1930 г. во время «свинцовой эпидемии» в Лейпциге (в течение короткого времени в городе было отмечено 250 случаев опасного отравления).

Тогда в утренние часы концентрация свинца в воде достигала 25 мг/л, но ко второй половине дня снижалась до 1 мг/л. Первая из названных цифр в 833 раза превосходит предельно допустимую концентрацию согласно принятому в СССР стандарту питьевой воды (0,03 мг/л). Недаром применение свинцовых водопроводных труб в настоящее время строжайше запрещено.

...Те десятилетия, когда царь и его окружение пользовались свинцовой водой, были временем постоянной боязни заговоров, покушений, ядов. Делалось все, чтобы избежать отравления. Известный историк И. Е. Забелин сообщает, что при царях Михаиле и Алексее Михайловиче приближенные бояре и дворовые люди клятвенно обещали не причинять никакого вреда царской семье, «лиха не учинити... зелья лихова в естве и в питье не подати и не в какие обиходы не класти и лихих волшебных слов не наговаривати... над платьем и над сорочками, над портами, над полотенцами, над постелями и надо всем государским обиходом...» Все проверялось, и чашник, прежде чем подать воду царю, отливал ее себе в ковш и тут же пил. Но, увы, свинцовая вода не обладала особым цветом, вкусом или запахом и внешне ничем не отличалась от обыкновенной. Нужны были годы, чтобы сказалось ее вредное действие. И годы шли.

О том, как отразилось употребление «свинцовой воды» на здоровье Алексея Михайловича и его сыновей — Федора Алексеевича и Ивана V — говорится в очерке, опубликованном несколько лет назад¹.

В России и в других странах свинцовые трубы использовались в течение весьма длительного времени также и после того, как водопровод стал самой заурядной чертой городской жизни. Происходила интоксикация множества людей, которую в громадном большинстве случаев невозможно было правильно распознать и объяснить. Были случаи, когда отравление имело внезапный и массовый характер («свинцовая эпидемия» в Лейпциге в 1930 г.).

¹ Бондарев Л. Г. Бессильная вода.— Химия и жизнь, 1976, № 11, с. 34—35.